Алгебраист - Страница 128

128

Изображение на другом экране вращалось, потом камера, подергиваясь, нацелилась на зрительский флот, сопровождающий дредноут «Пюизиэль», на котором крутились башни, поднимались стволы. Вспыхнула и погасла желто-белая молния, пробившая военный корабль: тот вздрогнул, ударная волна прошла по всему корпусу. Луч почти одновременно ударил в штормстену за дредноутом, подняв темное, похожее на синяк облако пара, которое быстро растаяло. Газовые клиперы, судя по всему, исчезли.

— Сраки божьи, да что тут происходит?! — спросил Валсеир.

Они остановились, зачарованно вперившись в экраны, как и большинство зрителей на трибунах.

Пушки и башни «Пюизиэля» вращались еще несколько мгновений, а потом остановились, нацелившись вроде бы каждая куда попало.

— Только не это, — сказал Фассин.

Орудия дредноута полыхнули огнем, окутались дымом. В то же время от корабля отвалились небольшие части, полускрытые клубами дыма от залпа, а потом хвосты их тоже зажглись огнем, и ракеты, каждая по своей кривой, устремились к спускающимся кораблям. Экраны моргнули. Темные корабли, опускаясь, ярко вспыхнули. Посредине между «Пюизиэлем» и роем черных кораблей стремительные белые линии прервались неожиданными детонациями, наполнив газовую атмосферу над зрительским флотом и по сторонам от него черными тучами дыма.

Экран качнулся, показывая, как падает какой-то крутящийся корабль, оставляя за собой дымный след. Насельники закричали. Подносы, еда, наркотики и ручные детеныши взлетели вверх, обнаженные панцирные кожи засветились радостью и яростью, воздух наполнился запахами милитаристской похоти, словно на трибунах взорвалось несколько ароматических гранат. Черный выхлопный след приблизился к подбитому кораблю, но ракета была перехвачена сверху и исчезла во вспышке света. Потом что-то еще более мелкое и стремительное мелькнуло по экрану и поразило корабль, сдетонировав внутри и разорвав его на две части, которые полетели вниз, в глубины, словно подвешенные на растягивающихся нитях дыма. Другие ракеты были уничтожены с еще большей легкостью — их поражали как медлительных насекомых.

Фассин потащил Валсеира прочь. Насельники вокруг них завывали и лаяли, глядя на экраны и делая ставки. Над трибунами гремели далекие звуки глухих ударов и затем взрывов — экраны выдавали изображение почти одновременно с событиями, но звук поступал с задержкой.

Темные проблески виднелись повсюду. Дредноут по всей длине был испещрен огненными точками. Лучи пронзали его, уходя дальше в штормстену и вырывая из вихрей темного газа синеватые облачка. Около трети последнего залпа (большая часть которого была направлена туда, где до этого находились упавшие космические корабли) прогремело на «Пюизиэле» за долю секунды до того, как первый луч ударил по нему. Огромное судно задрожало, как осенний лист на ветру, и начало падать, а его догоняли, решетя корпус, все новые и новые лучи. Последний, не слишком яркий, но широкий, пробил центральную часть, согнув судно посредине и послав его кувырком вниз. Несколько небольших двойных дисков выскочили из разбитого корабля и принялись вразваливать прочь или просто полетели вниз, оставляя за собой дымный след. Новые лучи поразили часть из них, и диски исчезли в облаках крошечных взрывов.

— Валсеир, скорее, — прошептал Фассин во внезапной тишине. — Надо убраться отсюда. Выходим наружу. — Они находились почти на уровне входной трубы, идущей под углом сорок пять градусов; Фассин подтолкнул Валсеира к ней. — Сюда.

На самом деле он не знал, следует ли выбираться наружу. Возможно, безопаснее было остаться здесь, в дирижаблере. Но, по крайней мере, рядом с выходом у них появлялся выбор.

Валсеир не противился Фассину, который подталкивал его к наклонному выходу. Строй черных шрапнелевидных кораблей, опускаясь, закручивался расширяющейся книзу спиралью, и нижняя его часть теперь почти сравнялась с верхушкой зрительского флота. Над трибунами поднялся вой. Поток насельников, двигающихся в противоположном направлении, перекрыл Фассину и Валсеиру доступ в наклонную трубу.

Фассин по-прежнему подталкивал Валсеира и по-прежнему поглядывал на экраны. Один из темных кораблей кругами приближался к штормстене. В момент его максимального приближения из-за темной завесы вихрящегося газа стремительно вырвался газовый клипер, его паруса-лопасти взметнулись застывшим сияющим взрывом — он-то и протаранил темный военный корабль ровно посредине, врезался в него, и оба судна, кувыркаясь, полетели по небу спутанным клубком. Так и не разжав своих страшных объятий, два корабля начали падать к подножию гигантского штормового колодца и раскаленному месиву газа внизу.

По трибунам снова пронеслись радостные крики и улюлюканье.

Еще одна камера, еще один экран: часть штормстены пучится, темный газ обтекает какой-то огромный закругленный конус, проникающий сквозь шторм, словно того и нет.

Из шторма возник огромный дредноут, оставляя за собой ленты газа, похожие на длинные знамена. Одобрительные возгласы, сотрясающие воздух приветствия раздались в широком туннеле трибун, где звук резонировал, как в трубке органа.

Новый дредноут засеребрился через мгновение, белые лучи запрыгали по его корпусу, когда он выплыл в прозрачное газовое ядро колоссальной сердцевины шторма.

— Бля! — услышал собственный голос Фассин. — Так их ждали!

Серебряный дредноут устремился на флот темных кораблей, которые, начав было смыкаться вокруг зрительского флота, теперь разворачивались и перестраивались перед лицом новой угрозы.

128